В древнейших жилищах славян дверь всегда была обращена на юг: и видимо, это связано не только с желанием впустить больше света. Печь же в те времена находилась у стены, противоположной от входа. Окон тогда ещё не было; получается дым мог выходить только в дверь, расположенную так далеко от печи. Но ставить печь ближе к двери, как это стали делать позже, в древности, видимо, опасались, так как это лишало бы их преграды перед холодом, мраком и злом, которые могли прийти с севера.
Когда в Х веке появились окна, их вплоть до ХIХ века располагали так, чтобы они выходили на юг или восток. Но зато дверь теперь устанавливали не только на южной стороне. Именно в Х веке, и начали формироваться те четыре типа внутренней планировки жилища, о которых мы говорили. Однако печь по-прежнему размещалась у северной стены. А значит, красный угол мог оказаться в южной или юго-восточной части комнаты.
- Подробности
- Категория: Новости главные
В печах постоянных лагерей легионеров хлеб выпекался в больших количествах. В III веке н. э. различали «чистый» настоящий солдатский хлеб — panis militaris mundus — и полевой хлеб — panis militaris castrensis из более грубой муки.
Такой хлеб пекли легионеры во время стоянок, он долго выпекался и походил на сухари, buccellatum, в свою очередь, скорее являлись сухарями, ими снабжали легионеров в походах, такой хлеб упоминается со II по VI века. Хлеб для длительного хранения приготовлялся и для римского флота — panis nauticus, был известен уже в 214 году до н. э. под названием cocta cibaria.
В кодексе Феодосия в постановлении Юлиана Апостаты говорится, что легионерам во время похода следует давать два дня сухари, на третий день — хлеб. Согласно позднеримским папирусам из Египта, легионерам полагалось 969 граммов хлеба в день.
- Подробности
- Категория: Новости главные
Часто встает вопрос о том как английские лучники пробивали доспехи латных французов? Тут многие вспоминают о Youtube-роликах где стрелы типа bodkin выпущены, даже профессионалом, отлетают от латного доспеха. Но всё ли так просто и был ли развенчан миф?
------------------------------------------------------------------------------------------------
Нет. Дело в том, что английские лучники использовали связки стрел для стрельбы, минимум 2 пучка. Это минимум, в каждом из которых определенный тип наконечников стрел.
Итак, для того чтобы прорвать плоть лёгковооруженного воина - той же лёгкой пехоты, то наконечник типа bodkin (шило) очень даже подойдёт.
Но что делать если на тебя скачет вооруженный в латный доспех кавалерист? Тут можно использовать наконечник broadhead (широкая голова) и стрелять в лошадь, так как такая стрела пробив попону порвет и плоть лошади, от чего та может скинуть всадника. Благодаря лепесткам broadhead даже лёгкое попадание в лошадь вызовет ощутимую боль у неё.
Но что делать с тяжелой пехотой, которая с течением времени стала ощутима в армиях средневековья? Лучше всего для неё подойдёт стрела с наконечником Blunt (тупой). Но Blunt не пробьёт латы, но сокрушит их носителя. Представьте что на вас с небывалой скоростью летит ветка со стальным шариком и бьётся вам об шлем или об лату. Это в любом случае оставит вмятину хоть и небольшую, создаст такой удар, который как минимум собьёт дыхание.
Итого:
#bodkin - высокая проникающая способность в плоть, тип наконечников не всегда применим.
#broadhead - средняя проникающая способность, оставляет тяжелый раны, очень травматична при легком ранении.
#blunt - высокая убойная сила, низкая проникающая способность, тип наконечников не всегда применим.
- Подробности
- Категория: Новости главные
По договору 1381 года хан Золотой Орды Тохтамыш, в благодарность за помощь против Мамая, отдал во владение Генуэзской республике (обладавшей к тому времени несколькими городами на крымском побережье) юго-запалный берег Крыма. Это поставило в невыгодное положение находившееся в вассальных отношениях с Ордой княжество Феодоро, которое оказалось отрезано от морских портов.
Недовольный таким положением, князь Феодоро Алексей I решил начать борьбу за выход к морю. В 1422-1423 годах, заручившись моральной поддержкой эмира Крымского улуса Золотой Орды, он начал военные действия против Генуи. Эта война не принесла феодоритам особого успеха, однако князь смог построить на побережье крепость-порт Каламиту.
Крым в XV веке.
Алексей действовал в союзе с ордынским наместником в Крыму Тегинэ-беем Ширинским. В 1432 году Тегинэ рассорился с золотоордынским ханом Улуг-Мухаммедом и провозгласил ханом Хаджи Девлет Гирея. В том же 1432 году князь Алексей установил контакт с Венецией, воевавшей с Генуей. Венецианцы даже направили в Крым эскадру из 4-х галер с целью «выяснить, что собирается предпринять господин Алексей, господин Готии, в пользу нашего государства».
В 1433 году Алексей начал активные действия. В феврале под стенами генуэзской колонии Чембало появился небольшой отряд феодоритов. В городе вспыхнуло восстание, генуэзцы были изгнаны, а Чембало перешёл под власть князя Алексея.
Консул Кафы Батисто де Фонари, являвшийся главным представителем Республики Святого Георгия в Крыму, попытался отбить Чембало, но потерпел фиаско. С захватом Чембало феодоритами возникал риск падения Солдайи, гарнизон которой по Уставу 1449 года имел всего порядка 45 человек (в конце XIV века численность гарнизона колебалась от 12 до 80 человек). В сложившейся ситуации, консул направил депешу в Геную с просьбой о помощи.
Сообщение о падении Чембало стало неприятным ударом для правительства Республики. Население требовало от дожа и Совета старейшин скорых ответных действий, но Республика только что закончила не слишком удачную войну с коалицией Венеции, Флоренции и Арагона и не имела денег на снаряжение экспедиции.
В итоге, деньги нашлись у Банка Сан-Джорджо, который рассчитывал взять крымские колонии под своё прямое управление и выделил правительству кредит на снаряжение экспедиции. Деньги банка позволяли нанять 20 кораблей и 6000 солдат, включая и членов экипажей. Начальником экспедиции стал капитан армады Карло Ломеллини, сын правителя Корсики Наполеона Ломеллини.
Крепость Мангуп — столица княжества Феодоро с 1204 года
4 июня 1434 года эскадра достигла Крыма. 8 июня генуэзцы штурмом взяли Чембало, отдав город на разграбление, в результате которого были «истреблены многие граждане». В плен попали сын князя Алексея, командовавший гарнизоном, и несколько его приближённых, один из которых оказался гражданином Венеции, родом из города Кандии. 9 июня генуэзцы выступили к Каламите, но феодориты без боя оставили город. Завладев пустым городом, генуэзцы предали его огню.
11 июня войска Генуи выступили к Кафе. Войска и флот двигались вдоль берега, приводя к покорности окрестные селения. 13 июня генуэзцы послали в Солхат (столицу Крымского улуса) парламентёра, но он был убит, и вопрос о мире отпал сам собой. 14 июня войска Республики Святого Георгия вышли к Кафе. Побережье вновь стало генуэзским.
В Кафе Ломеллино провёл смотр своих войск, после чего объявил о походе на Солхат. Военная демонстрация произвела должное впечатление на жителей Кафы, которые охотно выделили повозки, волов и лошадей, а все нобили Кафы изъявили желание присоединиться к армии Ломеллино.
В воскресенье 21 июня, по сообщению «документа Гатари», к походу было готово около 8000 человек (из них 360 конных) и 612 возов для перевозки вооружения, бомбард и осадных приспособлений. Николо дела Порта сообщает, что собрали до 10000 человек и около 700 возов, особо выделяя 3000 человек «наших», «недисциплинированных и не выстроенных». Вероятно, он имел в виду местных жителей, набранных в возчики и для подсобных работ.
Утром 22 июня армия Республики Святого Георгия выступила в поход. Походная колонна растянулась почти на 3 км и остановилась в ожидании Карло Ломеллини, прибывшего в 9 часов утра в сопровождении 60 всадников и трех знаменосцев, которые несли: одно знамя — символ Генуи (красный крест на серебряном поле); второе — Карло Ломеллини (поле разделено на две равные части красного и золотого цвета); третье — Миланского герцога Филиппо Мария Висконти (змея, заглатывающая человека).
При выступлении из ворот Латинборга знаменосец Генуэзской республики сломал древко своего штандарта. Предзнаменование было мрачное, но знамя заменили и командующий присоединился к ожидавшим его войскам.
Армия Республики делилась на три части: авангард, главные силы и арьергард. Авангард состоял из 300 всадников с оруженосцами и сопровождающими. Из 300 всадников около 100 человек были офицерами с кораблей армады, а остальные нобили Кафы.
В основных силах насчитывалось около 5500 солдат, ок. 1300 из которых были арбалетчиками и составляли костяк армии, и ок. 900 возчиков при 300 возах. В арьергарде находился капитан Ломеллино, 60 всадников и 312 возов. Из-за жары воины оставили доспехи, арбалеты и болты в возах, двигаясь налегке.
Генуэзские арбалетчики
Союзники ждали нападения и смогли собрать значительные силы. Согласно сообщению «документа Гатари», общая численность армии союзников составляла 5000 человек. Около 4000 составляли татары Крымского улуса и пришедшие из Литвы вместе с Хаджи Гиреем. Около 1000 человек составляли феодориты князя Алексея.
Около 16 часов дня 22 июня 1434 года армия Республики достигла местечка Кастадзон (вероятно, современное Первомайское) в 5 милях от Солхата, где на холмах заметили пятерых конных татар. Татарские всадники, быстро опорожнив колчаны, скрылись, а им на смену появился десяток.
Затем из-за холма выскочили 30 татар, обскакали авангард, обходя слева, и открыли стрельбу из луков. Авангард не выдержал. Как замечает очевидец: «Около 200 верховых рассыпались. Остальные, очутившись, как уже сказано безоружными, и многие уже раненые, под дождем стрел, бросились в бегство».
Татары продолжали прибывать, преследуя бегущий авангард. Беглецы, с погоней на плечах, врезались в главную баталию, идущую по дороге, и тут начался хаос. «Войско, которое шло по дороге, не отдавая себе отчета в том, что происходило, вообразило, что имеет перед собой громадное число неприятеля. Не заботясь о том, чтобы взять с повозок вооружение и арбалеты, первые ряды также побежали в беспорядке».
Вслед за первыми последовали вторые, третьи и так далее. Как замечал очевидец, «без промедления наши обратились в бегство, так что один другого и всякий каждого, всех обратили в бегство». Сумятицу усугубляло ржание раненых коней и мычанье волов, впряжённых в возы. Кони бились, волы падали, возы переворачивались, возчики бежали, побросав свою скотину.
Возможно, Карло Ломеллино ещё мог прекратить панику, но тут не выдержал арьергард, который бросился бежать, даже не завидев неприятеля, а лишь услышав крики беглецов авангарда и главной баталии. Татары продолжали преследование «до половины дороги», то есть пять миль, избиение длилось до наступления темноты.
Генуэзская тяжелая пехота
Только ночь стала спасением для генуэзцев: «Многие, не будучи в состоянии укрыться от ударов татар, прятались среди трупов, притворяясь мёртвыми. Когда настала ночь, они поднялись и побежали в город, но из этих уцелевших людей очень мало было таких, которые не получили менее трёх ран кто от стрел, кто от сабли, кто от копья».
Незнание принципов степной войны привело генуэзскую армию к разгрому. Поле боя осталось за войсками союзников. Пропировав ночь в Солхате, победители на следующий день вернулись на поле и отрубили головы у всех трупов. Эти трофеи отвезли в особое место и соорудили из них две башни.
Несмотря на страшный разгром, капитан Ломеллино сразу принялся за восстановление боеспособности своих войск. Потери были огромны. По сообщению Николо дела Порте, потеряно было около 2000 человек. Однако, расформировав команды нескольких кораблей, Ломеллино удалось частично восстановить боеспособность своего войска.
Из Кафы капитан переместился в Чембало и жаждал продолжения войны. В письме своему племяннику Матео Ломеллино, одному из руководителей Республики, он сообщал, что в его распоряжении находится 10 нефов с 250 солдатами на каждом (кроме экипажей). Новое наступление капитан предлагал начать из Чембало.
Новая военная кампания не состоялась. Население крымских колоний настояло на мирных переговорах. Кроме того, из-за разорения местности начал ощущаться недостаток припасов.
27 июня 1434 года к стенам Чембало прибыл отряд из 200 татар с требованием о сдаче города, на что получил ответ о согласии на переговоры. На переговоры позже прибыли посредники из Трапезунда. Переговоры продвигались с трудом, но, в конце концов, 13 июля под Солхатом был заключен мир. Крымские колонии обязались платить хану дань и выкупить пленных. За простолюдина платили по 600 аспров, за нобиля по 2000 аспров. Эскадра ушла из Крыма, но Чембало остался во владении Республики.
Хан Хаджи Гирей не смог воспользоваться плодами победы. В том же 1434 году его изгнал из Крыма хан Сеид Ахмед, ставленник эмира кунгратов Хайдар-мурзы и союзник князя Свидригайло. Хаджи Гирей бежал к князю Сигизмунду. Вернуться в Крым Хаджи Гирей смог только в 1443 году благодаря политике сына Тегинэ-бея Ширина Мамаку. С тех пор власть рода Ширин в Крыму не уступала ханской.
Князь Алексей от победы не получил ничего, кроме славы. В Трапезунде он стал настоящим героем: «Кто не знает о великом Алексии, муже страшном и сильным в боях, остром разумом и ещё более быстрым в действиях? Это — несокрушимый столп Хазарии, … Солнце, обливающее лучами всю землю Готфийскую».
Алексей продолжил борьбу за Чембало и в 1449 году погиб у стен города. Единственным настоящим победителем стал Банк Сан-Джорджо, который получил крымские колонии в своё управление.
По материалам: Селиверстов Д. А. Сражение при Солхате (Кастадзоне) 22 июня 1434 года.
