Воинская знать татаро-монголов (будем использовать этот термин) вовсе не считала торговлю чем-то низменным и недостойным и была не против обогащения иными, нежели война, способами. Со времён Бату-хана Золотая орда торговала с Западом как напрямую, так и через купцов Генуи и Венеции.
Города - конкуренты
Эти два итальянских города — государства соперничали за влияние не только в Европе, но и в экономических отношениях с Золотой ордой. Ханы отлично играли на этих противоречиях, не давая монополизировать торговлю и развивая конкуренцию. Не потому, что они были так уж продвинуты в экономической теории, но понимали, что нельзя впадать в зависимость от единственного партнёра.
Золотая орда контролировала все основные торговые пути Евразии, как водные, так и сухопутные, что давало возможность регулировать торговлю, в том числе - через пошлины. Орда была серьёзно урбанизирована и многие города превосходили по численности европейские. Разве что крепостных стен не имели, кто же в здравом уме рискнёт штурмовать татаро-монголов?
Крымский город Кафа, ныне Феодосия, был совладением Золотой орды и Генуи. Во времена Дмитрия Донского здесь жило 70 тысяч человек, вдвое больше, чем в Москве.
Сохранился архив документов за 1289–1290 годы генуэзского нотариуса Ламберто ди Самбучето, работающему в Кафе. Только по одному контракту из Крыма в Средиземноморье было доставлено более 600 тонн зерна. Ордынское зерно приносило 50% прибыли, до трети потребления зерна в Генуе в XIV веке покрывалось поставками из Орды А ещё из Золотой орды шли шёлк, специи, полезные ископаемые, исходное сырьё для производства красителей, соль, воск, осетрина, меха... И всё это приносило генуэзским и венецианским купцам сотни процентов прибыли.
Взаимопониманию весьма способствовал изданный в 1303 году в Венеции словарь куманского наречия, наиболее распространённого в Золотой Орде. Словарь содержал тюркские аналоги финансовых и торговых терминов, применявшихся в Европе.
Татаро-монголы развивали ремёсла, понимая их важность для военного дела, укрепляли дорожную инфраструктуру. Военная знать создавала с купцами торговые товарищества на партнёрских принципах и защищала свои деловые интересы. Например, Хорезм был завоёван после того, как его войска в 1218 году напали на караван из тысячи верблюдов, убив при этом несколько десятков купцов, среди которых оказались партнёры самого Чингиз-хана. А товары и серебро принадлежали, в основном, ему и чингизидам.
В ходе морской войны генуэзцев с венецианцами в 1353 году были ограблены несколько ордынских купцов и захвачено имущество тогда ещё не могущественного Мамая. Инцидент привёл к активной переписке с ханшей Тайдулой (женой, матерью и бабкой нескольких ханов) и выплачена компенсация. В архивах Венеции сохранилось упоминание, что была оплачена даже стоимость бумаги, израсходованной Тайдулой на переписку.
Когда экспорт в Италию необработанной кожи стал угрожать нехваткой сырья для ордынских ремесленников, была установлена запретительная пошлина в размере 50% при том, что пошлины на остальной товар были 5%.
При чём здесь Мамай?
Ко времени его похода на Русь в Золотой орде уже четверть века шла «Великая замятня», ханы менялись как перчатки и именно Мамай «ставил их со своей руки», как формулируют русские летописи. Правившему в Самарканде Тимуру (Тамерлану) это надоело, и он прислал в Орду Тохтамыша — чингизида, что важно, так как Мамай не относился к роду Чингиз-хана и не имел формальных прав на ханство. Сепаратист Мамай не внял пожеланиям и вступил в борьбу с Тохтамышем. Война требовала денег, и Мамай решил взять их с Москвы, выдвинув требование заплатить как во времена хана Джанибека, что было в два раза выше причитавшихся сумм выхода (налога). Дмитрий, будущий Донской, не согласился и начал собирать рать.
Мамай, в свою очередь, решил усилить своё войско. Он снизил пошлину для Генуи до 4% и этот один процент, остававшийся генуэзцам, был столь серьёзным аргументом, что они вмешались в борьбу на стороне Мамая. Генуя выставила своих знаменитых арбалетчиков — серьёзную ударную силу, не раз решавшую исход битв. В отличие от других средневековых наёмников, арбалетчики были, сформулируем так, госслужащими и именно государство сдавало их в аренду и под какими бы знамёнами ни сражались арбалетчики, они продолжали служить Генуе и оплачивались из её бюджета. Каждый арбалетчик получал ежемесячно 5 флоринов, командир отряда из 25 человек — вдвое больше. Каждый флорин весил по три с половиной грамма золота. Генуэзский бюджет имел неплохой доход от сдачи арбалетчиков внаём, но в случае с Мамаем войска предоставили бесплатно, как «отработку» того самого 1% пошлины.
Генуэзские арбалетчики было хорошо одоспешены и вооружены, включая меч и кинжал, и им не требовалось прикрытие пикинеров. Каждый арбалетчик располагал от 18 до 36 арбалетных болтов в колчане, запас болтов следовал за войском в обозе. А вот от неприятельского огня арбалетчики скрывались за щитами в рост человека — павезой. Щиты переносились и устанавливались щитоносцами, но иногда — и самими арбалетчиками, носившими щит заброшенным на спину в походном состоянии.
Стрелять из арбалета можно только прямой наводкой, а не навесом, как из лука, что при построении в несколько шеренг «выключает» задние ряды из боя. Была придумана тактика караколя, когда шеренга, выпустившая болты в противника, отходила назад на перезарядку, и в дело вступала следующая шеренга. Тактика сохранилась вплоть до применения на поле боя казнозарядных винтовок и рассыпного строя.
Арбалетчики были хорошо выучены и отлично маневрировали на поле боя, подчиняясь приказам командиров. Тактической единицей было знамя из 25 человек, но арбалетчики действовали крупными соединениями от нескольких сотен до нескольких тысяч человек, во главе с главнокомандующим, как правило — из хорошей генуэзской семьи.
Точное количество генуэзских арбалетчиков в рядах Мамая неизвестно, документов не сохранилось. Но, судя по итогу Куликовской битвы, генуэзцы не очень-то и пригодились.