Стол в пиршественном зале ставился всего один, хотя и большой. Одну сторону оставляли свободной – с этого края бесконечная вереница рабов подавала переполненные блюда и уносила опустевшие. С трех других сторон располагали по одной кушетке, на каждой из которых могли возлежать трое – римляне любили пить лежа. Левая – по отношению к рабам-подавальщикам – кушетка предназначалась для хозяина и его домочадцев, причем сам хозяин возлежал с дальнего края. Центральное ложе отводилось для важных гостей – наиболее почетный гость устраивался слева, под углом к хозяину. На этот угол подавали самые изысканные яства и лучшие вина.
На правой кушетке укладывали более мелкую сошку – самый незначительный из гостей размещался ближе всего к свободной стороне стола. Этому углу, расположенному наискось от «важного» хозяйского, доставались блюда и вино похуже и попроще, означающие, что и гости тут – второй сорт.
Если вы угодили в этот угол, значит, вас на самом деле здесь не очень-то привечают и никаких почестей ждать не стоит. Хозяин показывает, что плевать на вас хотел с вершины Капитолия. А вы все равно должны благодарить. В этом смысл пира. По рассказам, иногда кого-то из гостей приглашали только для того, чтобы публично унизить, посадив в «презренном» углу и демонстративно игнорируя.
Из книги британского писателя Марка Форсайта «Краткая история пьянства».
